Свекровь, яблочный сок и правда любви: история одной зимы

Скрепя сердце, Вера вышла из машины и натянула улыбку. Дети, забыв обо всём, уже мчались к бабушке, которая показалась в воротах старого деревянного дома. Свекровь, Галина Петровна, поцеловала каждую внучку, обняла их и пригласила войти. На Веру, казалось, и не смотрела. Женщина постояла у такси, наблюдая за удаляющейся широкой спиной Галины Петровны, и, не дожидаясь приглашения, пошла к дому.

«Хочешь — не хочешь, разговаривать всё равно придётся, раз приехала», — тихо скрипела она зубами, жалела, что поддалась уговорам детей. Для них поездка к бабе Гале всегда была маленьким приключением — куры, поросята, козочки. Всё это шумное сельское хозяйство манило городских детей.

Первое напряжение

Вера наблюдала, как дети суетятся в узком коридоре, переобуваются и бегут за стол. Свекровь, не теряя мгновений, щедро наливала в тарелки свой фирменный суп, совершенно не смущаясь тем, что на улице было всего 11 часов утра. Дети охотно, наподобие воробьёв, садились на табуретки, забыв помыть руки после дороги.

— Руки-то? — прикрикнула Вера.

Девочки вздохнули, повинуясь, и пошли к умывальнику с холодной водой. Вера тоже обожала этот суп, но сегодня не могла себя заставить взять ложку — голод тошнил её изнутри, но напряжение портила аппетит. Галина Петровна же не спешила приглашать невестку за стол, словно ждала, что та сделает первый шаг. Но Вера упорно молчала.

— Детей накормлю, а ты на вокзале поешь, — бормотала свекровь себе под нос, наливая суп. Девочки посмотрели на маму, но та сделала вид, что ничего не услышала.

После супа последовала тушеная картошка с курицей и салат, а затем фирменный яблочный сок. Именно из-за него когда-то возник конфликт между Вером и Галинной Петровной, из-за которого они почти не разговаривали уже несколько лет.

Кот и тишина

Когда дети насытились, они побежали ловить кота, который ошалело смотрел на гостей с порога кухни. Глаза его были такими же голодными и упрямыми, как у самой Веры — с твердым решением не сдаваться, даже ради миски с едой.

Вера постояла в углу, а затем последовала за детьми в большую комнату, не поднимая глаз на свекровь. Та молча мыла посуду в алюминиевом тазу, приняв бесперспективность игры в молчанку.

— Послал же бог невестку… — раздался скрипучий голос сзади. — Ладно уж, садись, накормлю...

Ноздри Веры раздуло, глаза прищурились.

— Спасибо, не надо, — едва выдавила она. После такого приглашения кусок не мог бы попасть в горло.

— Не больно-то и хотелось, — обиделась свекровь, краснея и на себя, и на Веру.

Посуда в тазу звонко брякнула, словно подчеркивая напряжение.

Словесная дуэль и детские раны

Кота поймать никак не удавалось — он отчаянно метался, готовясь к худшему. Вера уселась на кресло в углу и, подперев щеку ладонью, наблюдала за агонией животного и весельем детей.

Через минуту вошла свекровь и строго цыкнула детям, чтобы те оставили кота в покое. Девочки смолкли и сели на диван, сложив руки. Кот победно проскочил на кухню.

— Ну как дела? — задала баба Галя любимый вопрос пятилетней Юле.

— Нормально, — ответила та, заулыбавшись, и принялась тараторить про детский сад, утренники и подарки.

— А у тебя? — спросила бабушка у старшей Лизы.

Лиза посмотрела на неё серьёзно и пожала плечами.

— Всё окей, — коротко ответила девочка и замолчала.

— Вот правильно твой папа говорит, что Юлечку он любит больше, чем тебя. А тебя меньше любит, потому что она — милашка, — заявила бабушка. — Вопрос задала Юле, она улыбнулась и ответила. А ты сидишь как бука и косишься на бабушку.

Лиза удивлённо смотрела, пытаясь понять, как это «папа сказал, что любит Юлю больше»?

Вера вскочила, задохнувшись от возмущения.

— Вы в своем уме? — спросила с круглыми глазами.

— Ну, кто заговорил?! — с вызовом ответила свекровь. — Скажите, пожалуйста!

— Лиза, папа не мог такого сказать, бабушка пошутила, — попыталась Вера вывести дочь из ступора.

— Я что, вру? — свекровь поставила руки в боки и нахмурилась. — Никогда не врала, говорю, как есть.

— Галина Петровна, вы совсем уже? — Вера сдерживала слёзы, глядя на боль в глазах дочери. Та сидела на кровати, глядя сквозь кота, пытаясь его погладить.

Кот встретился взглядами с Лизой и мяукнул с сочувствием.

— Смотри, котик разговаривает! — захлопала младшая Юля и вспорхнула на месте, заставляя половицы и шкаф напевать свои звуки.

— Эй, эй! — крикнула бабушка, — вы снесете весь дом! Сиди спокойно!

Вера, задохнувшись от гнева, убежала на кухню, схватила чашку сока, выпила залпом и выбежала в коридор.

— Девочки, мы уходим! — крикнула, не зная, зачем это сказала.

— Мам, мы же только пришли, — мрачно ответила младшая, поглаживая кота.

— Бабушке отдыхать надо, в другой раз посмотрим, — сказала Вера, взглянув на бледную старшую дочь. Поняла — если сейчас не уйдут, девочка запомнит на всю жизнь этот момент и не простит отца.

— Я ж говорю, дурная, — только и сказала свекровь, повернувшись спиной.

— Что сидишь? Одевайся! — Вера дернула Лизу за руку.

Та покорно нацепила куртку и вышла вслед за мамой.

Младшая, не понимая, хмурила брови и провожала взглядом кота, который уже шел обратно на кухню.

Объяснение и правда

Свежий воздух внёс ясность в мысли Веры.

— Лиза, я давно хотела тебе сказать, но боялась расстроить... — начала осторожно.

Дочка подняла глаза.

— Твоя бабушка давно болеет. У стариков так бывает — они придумывают вещи и сами верят в них. Сегодня она наговорила глупостей про папу. Ты знаешь, что он такого не мог сказать, правда?

Лиза кивнула, оживившись.

— Да, бабушка стала странной и всё кричит. Давай больше не будем к ней ездить?

Вера подумала: «Ну вот, бабушка сама настроила ребенка против себя». Вспомнила трехлитровую банку яблочного сока, которую когда-то не взяла с собой, потому что не могла таскать её с маленькой Юлей в маршрутке.

Свекровь тогда психанула и разбила банку на улице в знак протеста — мол, если невестка не ценит её подарки, то и она не нуждается в соке. Потом наврала сыну, что Вера сама разбила банку, и заведя ссору, Вера подала на развод. Банка стала последней каплей после многих причин.

Разговор с бывшим

На вокзале дети снова развеселились, и Вера, чтобы оградить их, придумала историю про бабушкину деменцию.

Дома она решила сообщить бывшему мужу о новых выдумках матери, прежде чем та начнёт фабриковать что-то снова.

— Представляешь, твоя мама сказала Лизе, что ты любишь Юлю больше! — начала Вера по телефону, ожидая гнева.

— И что? — спокойно ответил он.

— Что значит «и что»? — удивилась Вера, почесывая висок.

— Ну, люблю больше Юльку, и что? — вспыхнул муж.

— Ты правда это говорил матери? — сжался ком в горле.

— Да, говорил. И что?

— Да ничего! — бросила трубку Вера.

Она нервно кусала губы. Что ещё сделать, чтобы оградить детей от ненормальных родственников? Развелась — развелась, оставалось менять номера телефонов и думать о переезде. Алименты через приставов.

Она ещё не знала, что предпримет, но одно знала точно: ноги ни её, ни детей в доме свекрови больше не будет. И, честно говоря, хорошо, что та тогда разбила эту проклятую банку сока, раскрыв своё настоящее лицо.