— Ты пойдёшь в магазин вместо уроков, я уже договорилась! — свекровь бросила связку ключей на кухонный стол

Пластиковые часы с розовым ремешком показывали шесть утра, когда Лиза услышала этот скрипучий голос. Она прижалась лбом к холодному стеклу балкона, наблюдая, как дворник сметает первый ноябрьский иней. За спиной грохотала посудой бабушка Галя — мать отца, поселившаяся у них после операции.

— Опять ты сопли развесила? — Галина Петровна двинула табуретку так, что та завизжала по кафелю. — В мои годы я уже три года на ткацкой фабрике отработала! Телевизор тебе в голову дурь вбил, про «права ребёнка» эти...

Из спальни вышел отец в растянутой майке, почесывая живот. Лиза замерла, надеясь, что он заступится. Но он лишь потянулся к заварочному чайнику, избегая дочкиного взгляда.

Платье с чужого плеча

Конфетно-розовый свитерок с оленями — единственная новая вещь за год — висел на спинке стула как укор. Лиза натягивала колготки с штопкой под юбкой, когда мама осторожно приоткрыла дверь.

— Держи. — Она сунула дочери свёрток с бутербродами, быстро оглядываясь на кухню. — Вчера бабушка с отцом снова спорили... Говорит, если не будешь работать — выселит нас в ту квартиру на окраине.

Лиза прикусила губу. Ту самую однокомнатную «хрущёвку» с протекающим унитазом, куда они переехали после дефолта. Галина Петровна владела этой трёшкой в спальном районе — подарок от умершего мужа-военного.

В магазине «Пятёрочка» пахло дезинфекцией и подтаявшим мороженым. Заведующая — подруга свекрови — сразу сунула ей в руки швабру.

— Уборщица наша в декрет ушла. Полы мой каждые два часа, лотки с овощами пополняй. — Женщина с сиреневыми тенями щёлкнула жвачкой. — Бабушка-то твоя герой труда, ордена имеет. Небось дома тебя как шелковую растили?

Секрет в консервной банке

Через неделю Лизе выдали первую зарплату — три тысячи семьсот рублей бумажкой в конверте. Руки пахли хлоркой даже после трёх душей.

— Отдай сюда. — Галина Петровна протянула ладонь у телевизора, где шли новости про падающий рубль. — Мы тебя кормим-поим, коммуналку платим. На твои «хотелки» сами заработаем.

Мама молча резала капусту, только нож глухо стучал по доске. Отец, как всегда, уткнулся в телефон с прогнозом курса валют. Лиза судорожно сглотнула, вспоминая спрятанную под подоконником жестяную банку из-под горошка. Туда она ссыпала мелочь из карманов покупателей — сегодня старушка обронила пять рублей, вчера мужчина не забрал сдачу...

Сломанный карандаш

— Опять двойка по алгебре? — Классная руководительница щёлкнула языком, разглядывая дневник. — Лиза, ты же готовилась в медколледж! Что происходит?

Девочка ёрзала на стуле, чувствуя, как наливаются свинцом веки. Вчера пришлось задержаться — разгружали палету с гречкой. Бабушка запретила включать свет после десяти, уроки приходилось учить при фонарике.

Дома её ждал сюрприз. На кровати лежала распотрошённая подушка, а рядом — смятая жестяная банка. Галина Петровна сидела в кресле с вязанием, лицо как каменная маска.

— Воровство — самое низкое. — Она бросила горсть монет на пол. — Завтра пойдёшь к заведующей — попросишь дополнительные смены. Или я позвоню в соцопеку — скажу, что мать водку пьёт.

Мама ахнула за спиной, уронив пакет с картошкой. Отец вдруг резко встал, отчего заскрипел диван.

— Мам, хватит! — Его голос дрогнул. — Мы сами разберёмся...

— Ты-то разберёшься! — Свекровь вонзила спицы в клубок. — Который месяц на шее у меня сидите, а ты... — Она вдруг схватилась за бок, побледнев. Лиза впервые увидела на её лице что-то кроме злости.

Дождь над бетонным двором

Поздний ноябрь затянул город в мокрый снег с дождём. Лиза шлёпала по лужам к магазину, когда заметила объявление на столбе: «Бесплатные курсы подготовки в медколледж». Она сорвала листок, спрятав его за пазуху, как когда-то прятала монеты.

Дома бабушка лежала с температурой. Отец молча помешивал куриный бульон. Мама гладила школьную форму, наглаживая стрелки с особым усердием.

— Завтра... — Лиза сжала в кармане мокрый листок. — Мне нужно после школы...

— В субботу груз привезут, — перебила Галина Петровна из-за двери. — Сказала Нине Петровне, что останешься.

Девочка взглянула на мать. Та опустила глаза, энергично встряхивая распылитель над брюками. Отец вынул сигарету, потом сунул её обратно в пачку.

Ночью Лиза разглядывала потолок, слушая, как за стеной бабушка кашляет. В руке она сжимала два варианта заявления: на курсы и на увольнение. Утром нужно будет выбрать, какое отнести в «Пятёрочку».

Дождь стучал по карнизу, сливаясь с тиканьем часов в гостиной. Где-то на окраине города пустовала однокомнатная квартира с ржавыми трубами. А под подушкой шелестел листок, обещающий другую жизнь.