Ева: почему пластика стала последним выбором и сломала всё

— Сколько вам лет? — спросил Вадим Александрович Платонов, пластический хирург, пристально глядя на красивое лицо женщины, сидевшей напротив него.

Ева сморщила губы, улыбнулась игриво и скосила глаза в сторону, а потом посмотрела прямо в глаза доктора. Он видел множеством таких взглядов, уловок и ужимок. Как только он задавал вопрос о возрасте, женщины часто начинали приукрашивать действительность. Ева не стала исключением.

— А сколько бы вы мне дали? — с вызовом спросила она.

Платонов держал лицо серьезным и ответил без колебаний:

— Двадцать девять.

— Тридцать девять, если быть точным, — бесстрастно уточнил он, смягчая удар словами, что скидывает ей два года из почтения.

— Вас не обманешь, доктор, — вздохнула Ева, оценив такт врача.

— Зачем же вы пытаетесь вводить меня в заблуждение? Я доктор, а не жених. Мой интерес к вашему возрасту чисто технический. Если бы вам было действительно двадцать девять, вы бы сюда не пришли. Вы отлично выглядите для своего возраста.

Ева покачала головой и с легкой горечью произнесла:

— Вы страшный человек. Видите нас насквозь, как рентген.

Платонов улыбнулся по-доброму и сказал:

— Это часть моей работы.

— Вашей жене повезло — вы понимаете женщин, — продолжила она, и в голосе ее зазвучала искренность.

Платонов хотел сообщить, что пока не женат, но передумал.

— Так зачем же вы пришли ко мне? Вы не нуждаетесь в пластике. По крайней мере, пока.

От этих слов глаза Евы заблестели интересом.

— А какой ценой мне дается такой вид? Не хотите спросить? — в ее голосе проступала горечь. — У меня богатый муж. У меня есть доступ к лучшим косметологам, процедурам, средствам. Но я устала. Устала бесконечно проводить часы в тренажерном зале, лежать под масками, гоняться за молодостью. Я не живу, я пытаюсь удержать время, пытаюсь сохранить иллюзию молодости. Я устала, — повторила она.

— Может, отпустите? Пусть время идет своим чередом. В каждом возрасте есть свои прелести, — мягко сказал врач, даря ей улыбку.

— Вам легко говорить. Вы мужчина. Вам не нужно бояться морщин, считать калории, сидеть на диетах ради идеального тела и лица. А кто нас толкает на такие жертвы?

— И кто же? — улыбнулся он в ответ.

— Вы, мужчины! Чтобы чувствовать себя уверенно, вы выбираете рядом молодую красавицу. Чем старше вы становитесь, тем моложе женщины рядом с вами. Это проверено.

В уголках рта женщины застыла горестная складка, глаза потемнели, но она по-прежнему была прекрасна.

Из провинции в Москву

— Я из провинции, маленького городка. Мама работала на птицефабрике, отец — в котельной. Потом фабрику закрыли, мама устроилась санитаркой в больницу. Отец пил… Я с детства мечтала уехать в Москву, стать артисткой. Но в театральное училище не поступила. Меня взяли работать на рынок, в ларёк. Было тяжело. Но мне повезло: меня заметила одна женщина — представитель дома моды. Там я и встретила мужа. Он был старше меня, но влюбился без памяти. Я согласилась. Счастливый билет: квартира, загородный дом, деньги, путешествия…

— Но три дня назад я зашла к мужу в офис. Хотела сделать ему сюрприз — купить пончики и кофе. В приёмной не было секретарши — она сидела у мужа в кабинете. Они даже не заметили меня. Это было ужасно. Я ушла, оставив пончики и кофе на его столе.

Ева сжала руки в кулаки, пытаясь не расплакаться. Но разочарование и страх были видны в её глазах.

— Я знала, что у него есть другие женщины, но тогда испугалась по-настоящему. Время неумолимо, вокруг молодые и красивые, готовые занимать моё место. Я не могу с ними конкурировать — мне сорок. Я могу потерять всё, что имею. Лучше умереть, чем вернуться в ту бедность, от которой убежала, — голос дрогнул, но она быстро взяла себя в руки.

Доктор и пациентка

Платонов задумался. Ева была не просто клиенткой — за её словами стояла жизнь, полная боли и надежд.

— Вы бы могли отказаться от всего этого? Квартиры, машины, жизни в Москве? Уехать в глушь и начать всё заново? — спросил он.

Ева молчала. Ответ был очевиден.

— Вот список обследований. Сдайте анализы, пройдёте специалистов — частично здесь, в нашей клинике. Потом приходите. Но помните, операция — это риск, и восстановление займет время. Ваш муж в курсе?

— Нет, — ответила она твердо. — Но я как-нибудь придумаю.

— Вы настолько боитесь выглядеть некрасивой, что готовы на всё?

— Да, — призналась она, — я устала бояться, тратить деньги на процедуры, бороться с возрастом. Операция — легче.

Последний шаг

Ева пришла через несколько дней с анализами. Платонов изучал документы под её пристальным взглядом.

«Здоровье хорошее. Сделаю минимальную операцию, чтобы сохранить природную красоту», — думал он.

— Подпишите договор. Здесь указаны риски. У вас есть время подумать до завтра. Утром не ешьте, — напомнил врач.

Ева подписала документы сразу, не читая.

Наступил день операции. Платонов внимательно пометил маркером линии разрезов.

— Я выгляжу как кукла из лоскутков, — пошутила она.

— Вы прекрасно выглядите, — улыбнулся он, и её отвезли в операционную.

Трагедия на операционном столе

Секунды казались вечностью.

Вдруг анестезиолог крикнул:

— Давление упало! Остановка сердца! Все от стола!

Платонов остолбенел. Всё было идеально подготовлено.

Аппарат пищал, анестезиолог боролся за жизнь пациентки.

— Всё… Время смерти, — прозвучало холодно.

Платонов не мог поверить в случившееся.

— Ты не виноват, — успокаивал коллега, — у неё была аллергия на наркоз. Она скрыла это.

Платонов отпил горькую горсть коньяка, осознавая, что расследование, проверка и судебные тяжбы — это только начало.

Последствия

На следующий день в кабинет ворвался муж Евы — крепкий, лысый мужчина с двумя телохранителями.

— Вы убили мою жену! — заорал он.

Платонов спокойно показал документы и запись, где он отговаривал Еву от операции.

— Это был её выбор, — тихо произнёс врач.

Муж стер угрозы и ушел, но тень опасности осталась.

Новый путь

Расследование не выявило нарушений. Ева скрыла аллергию. Платонов решил уйти из московской клиники и устроиться хирургом в небольшой провинциальный город. Денег мало, но он спасал жизни, а не перекраивал лица.

Ева часто снилась ему ночами — на операционном столе, с лицом, разметанным линиями разрезов, с упрекнувшим взглядом.

Он женился на местной медсестре. Родился сын. Когда жена решила убрать живот после вторых родов, он запретил ей даже думать об этом.

«Не в деньгах счастье, но деньги помогают обрести покой», — думал он.

«Я хочу состариться без операций, с лицом, которое я заслужил жить», — вспоминал Платонов слова Мэрилин Монро.