— Ты где любовников прячешь, а? — спросила свекровь, роняя мои колготки на пол
Дождь стучал по подоконнику, словно пытался пробиться в нашу душную двушку. Я гладила рубашку Сережи, наблюдая, как пар от утюга сливается с сигаретным дымом из кухни. Свекровь уже третий час перебирала банки с солеными огурцами, громко вздыхая. Ее валенки шаркали по линолеуму 1987 года выпуска — тот самый, с желтыми ромашками, который она привезла из деревни «на память».
Часть 1. Гостинец из Воронежа
«Смотри, Лен, мать специально для тебя варенье привезла», — Сережа растянул губы в улыбке, ставя на стол трехлитровую банку с вишневой жижей. Свекровь сидела напротив, сжимая в руках потрепанную авоську. Ее пальцы, узловатые от артрита, нервно перебирали полиэтиленовые ручки.
— Это тебе, невестка, — хрипло произнесла она. — От чистого сердца. Как у нас в Воронежской губернии принято — новой хозяйке подарок.
Я поблагодарила, чувствуя, как липкий сироп просачивается сквозь марлю. В тот вечер, пока мы мыли посуду, Сережа впервые за год обнял меня за талию: «Видишь, мать старается? Может, перестанешь дуться, что я ее к нам забрал?»
Его махровый халат пах дешевым одеколоном и тмином. За спиной скрипела табуретка — свекровь караулила у двери, держа в руках мой ежедневник с цветочным принтом.
Часть 2. Дырявые колготки
Спустя неделю я нашла свой бюстгальтер в ведре для швабры. Кружевные чашечки были разрезаны ножницами ровно по швам.
— Это ты, Лена, сама порвала, — свекровь причмокнула, помешивая борщ. — У нас в роду бабы крепче. Может, витаминов не хватает?
Сережа смеялся, разминая затекшие плечи после смены таксистом. Его мать методично вытирала стол, оставляя разводы от тряпки, пропитанной хлоркой. В тот вечер я впервые услышала, как скрипит дверь нашего шкафа в два часа ночи.
Часть 3. Розыск в стиле 90-х
Она устроила обыск в субботу, пока мы спали. Мой чемодан лежал посреди комнаты, будто выпотрошенная рыба. Трусы с зайчиками висели на люстре, гигиенические прокладки были разложены ровным рядом на комоде.
— Объясни это! — свекровь трясла перед моим лицом коробку презервативов, купленных еще до свадьбы. — Сережка-то обрезанный! Зачем тебе резиновые штуки?
Муж ворочался на диване, прикрыв глаза газетой «Жизнь». Его мать методично перечисляла улики: билеты в кино на четверг (я ходила с подругой), смс от коллеги («Срочно сдай отчет») и даже квитанцию за стрижку («Приличные бабы волосы до пят носят»).
Часть 4. Мужская логика
— Мать просто заботится, — Сережа жевал пельмени, смотря в экран смартфона. — Она же видит, как ты поздно возвращаешься. Нам квартиру оставила, а сама в деревне в халупе жила. Терпи.
Его рука с татуировкой «Не забуду мать родную» тянулась за соусником. За окном грохотал трамвай, везя людей в хрущевки и панельные многоэтажки. Я вдруг поняла, что наша квартира пахнет точно так же, как больничный коридор — лекарствами, старостью и безысходностью.
Часть 5. Последняя проверка
В день зарплаты свекровь встретила меня у двери с моим же ноутбуком. На экране мерцал переписка с подругой: «Представляешь, эта ведьма опять...»
— В интернетах похабщину пишешь! — ее голос звенел, как ржавая пила. — А ну признавайся, кто он? Из чата этого вашего? Из «Одноклассников»?
Сережа молча доставал бутылку пива. Его мать рыдала, прижимая к груди мою футболку с Бритни Спирс: «Я ж сына от шлюхи спасаю!» В этот момент я заметила, как дрожит его рука, вытирая пену с губ. Или мне показалось?
Часть 6. Автобус на вокзал
Сумка уместила два свитера, паспорт и кота Мурзика. В кармане жужжал телефон — три пропущенных от Сережи. Четвертый звонок был от свекрови. Я представила, как она сейчас роется в моих косметичках, выискивая «улик», и вдруг рассмеялась. За окошком автобуса мелькали рекламные щиты микрокредитов и распродаж. Водитель включил «Ласковый май».
Финал. Открытый вопрос
Телевизор в камере хранения показывал вечерние новости. Диктор говорил о росте рождаемости. Я гладила Мурзика, глядя на табло с расписанием поездов. Вокзальные часы отсчитывали секунды. Где-то за спиной хлопнула дверь кабины дежурного. Возможно, это был Сережа. Или просто сквозняк.
