Он ушёл к ней, но судьба вернула обратно: история прощения и забвения

— Я думаю, что нам с тобой надо развестись, — вдруг холодно и уверенно произнёс Николай Николаевич.

Любовь Петровна, сидевшая за столом с чашкой крепкого чая в руках, подняла на мужа удивлённые глаза. В её голове всё смешалось: задумчивые мысли, воспоминания и привычная суета будничного вечера. Она не сразу поняла, что именно он сказал.

— Что? Развестись? — прошептала она, словно боясь, что услышанное может оказаться обманом.

— Я думаю, что наш брак исчерпал себя, — повторил он, словно отгоняя сомнения. — Мы давно чужие люди, оба уже пенсионеры, хоть и продолжаем работать. Дети выросли, для них это не станет трагедией. А к тому же, когда я уйду, тебе тут будет просторнее. И ты отдохнёшь от меня.

Любовь Петровна сидела, словно в оцепенении, и не могла понять — был ли это злой розыгрыш или серьёзное решение. Они прожили вместе тридцать пять лет. Все эти годы она была далека от образа верной жены.

Да, это знали друзья, знакомые, даже дети и, конечно, сам Николай Николаевич. Его меланхоличный характер отчасти объяснял терпеливость и неспособность к резким поступкам. Любовь Петровна же всегда считала свой темперамент главной причиной, почему она не могла жить иначе.

Она была яркой женщиной: пышнотелая брюнетка с густыми кудрями и глазами цвета чёрного янтаря. В ее волосах не было ни единой седины — тайна итальянской краски оставалась неразгаданной для окружающих. Мужчины приходили и уходили, интрижки длились по несколько дней — постоянных любовников у неё не было. Слишком хлопотно, говорила она сама себе, и слишком скучно.

Николай Николаевич, напротив, был скромным, невысоким мужчиной с лёгкой лысиной. Врач-УЗИст, привыкший видеть людей буквально изнутри, что делало его равнодушным к чужим страстям. В этом контрасте их семейная жизнь и складывалась — тихая, предсказуемая и давно утратившая былую страсть.

— А кто она? — с трудом выдавила Любовь Петровна, когда муж наконец заговорил о своей новой жизни.

— Ангелина, медсестра в нашей больнице, ей двадцать восемь. У нас уже есть дочка — Александра, ей сейчас год. Я хочу, чтобы она росла с отцом. Наши дети взрослые, они не нуждаются в моих заботах и алиментах. А тебе без меня будет легче.

Любовь Петровна без сил села на тахту — сердце будто остановилось на мгновение. Ноги отказывались слушаться.

Развод и новая жизнь

Развод случился быстро, почти без скандалов. Николай Николаевич забрал свои вещи и уехал жить к Ангелине. Через полгода они официально оформили отношения, Николай усыновил маленькую дочь и полностью посвятил себя новой семье.

Любовь Петровна в первые дни после ухода мужа испытывала смесь облегчения и горечи. Квартира действительно стала просторнее, не было утренних храпов и вечерних похождений в туалет, не нужно было держать дом в идеальном порядке, чтобы не раздражать супруга. Дети были взрослые, питались в основном в кафешках, и готовить приходилось мало.

Периодически бывший муж звонил, поинтересовывался, как дела. Любовь Петровна вежливо отвечала, что помощь не нужна. Дети общались с отцом, получали подарки на дни рождения, Николай присутствовал на свадьбах и выпускных. Казалось, жизнь вошла в новую колею.

Пришествие беды

Однако спустя восемь лет случилось страшное. Ранним утром 13 ноября раздался звонок — на другом конце провода была Ангелина.

— У Николая инсульт. Он в больнице, пока к нему не пускают. Нам говорят, что он останется жив, но последствия могут быть плохими, — голос молодой женщины дрожал.

Любовь Петровна, обладая связями в медицине, моментально поставила на уши полгорода. Вечером в палате бывшего мужа собрались лучшие специалисты города. К счастью, сознание осталось ясным, но двигательная активность была почти полностью утрачена, речь — затруднена.

Любовь Петровна сделала всё, что могла: организовала обследования, оформила инвалидность дистанционно, передала документы и удостоверение Николаю Николаевичу. Но она не могла сделать больше.

Новая просьба

Прошло полгода, когда вновь прозвонил телефон. Ангелина, уже уставшая и на грани истощения, попросила:

— Примите его обратно. У вас большая квартира, дети взрослые. Я не могу справиться сама. Работаю на две ставки, дома маленькая дочка, и я не знаю, как дальше быть. Мы с ума сойдём. Прошу вас, помогите нам.

Слова Ангелины были наполнены отчаянием, а в голосе слышалась боль.

Любовь Петровна попросила время на размышления.

Внутренний конфликт и решение

Она посоветовалась с детьми, посетила церковь — впервые за долгие годы — и зажгла свечу у иконы. Затем позвонила лучшей подруге.

— Зачем тебе он? — возмутилась подруга. — Ушёл к молодой, пусть она и возится с ним.

Но слова подруги не изменили решение Любови Петровны. Она вспомнила годы, проведённые вместе, и поняла, что её муж на самом деле не был плохим. Он изменил ей, возможно, однажды и не случайно, но по-настоящему полюбил. И дочка у них — тоже её часть.

Пенсия, которую она получала как бывший чиновник Минздрава, была достаточно приличной, дети готовы были помочь. Может, настало время открыть сердце для прощения.

Любовь Петровна согласилась.

Жизнь дальше

Николай Николаевич, теперь прикованный к инвалидной коляске, вернулся в квартиру, где когда-то жили они вместе. Ангелина благодарила Любовь Петровну искренне, помогала материально — сколько могла, 6–8 тысяч рублей ежемесячно.

Младшая дочь бывшего мужа навещала его иногда, и хотя большую помощь она оказать не могла, присутствие ребёнка приносило маленькое утешение.

Николай Николаевич с трудом говорил, но не уставал благодарить жену за всё.

— Извини меня, — тихо говорил он. — Наказывает меня Господь за грехи.

— Какие же это грехи у тебя? — усмехалась Любовь Петровна. — Наказываюсь я за свои.

— Ты была не лучше меня, — прошептал он. — Пара измен — не беда.

Кто прав, и чьи грехи были тяжелее — осталось на совести каждого из них и, возможно, самого Бога.

Конец пути и размышления

Николай Николаевич скончался через три года, в возрасте семидесяти шести лет. В последние дни своей жизни он слабо повторял слова благодарности и называл Любовь «святой». На похоронах собрались обе семьи и все трое детей — без дележа наследства, ведь его просто не осталось.

Три года спустя инсульт забрал и Любовь Петровну. Дети заботливо ухаживают за ней, возят на улицу дышать свежим воздухом в инвалидном кресле, которое когда-то принадлежало Николаю Николаевичу.

Кого и за что наказывает Бог? Ведь в их истории не было ни однозначных героев, ни злодеев — лишь люди со своими слабостями, ошибками, прощением и надеждой.

Возможно, самое сложное — это простить не других, а самих себя.